Как известно, 2016 год посвящен празднованию 1000-летия присутствия русского монашества на Святой Горе Афон. К этому юбилею приковано пристальное внимание и российского правительства, и общественности, но мало кто знает, что в этом году исполняется 260 лет основания на Святой Горе русского «казачьего» Свято-Ильинского скита, прославившегося своим основоположником преп. Паисием (Величковским) и что наша Екатерино-Лебяжская Николаевская Пустынь была связана многолетними духовными узами с этим святогорским скитом. На горе Афон обитель Пантократор не даёт архивных сведений о русских насельниках Cвято- Ильинского скита после заселения её греками в 1992 году, однако, в нашем государственном архиве имеются документы о некоторых его насельниках из казачества и связи Екатерино-Лебяжской Николаевской Пустыни с ним. Материалы были нам любезно предоставлены директором государственного архива г. Краснодара Станиславом Григорьевичем Темировым. Об этом интересном факте нам и хотелось бы рассказать сегодня подробнее.
Но в начале, немного истории нашей обители. В диаметре Лебяжий островок совсем небольшой. Здесь помещаются несколько административных зданий, да десятка четыре домов станичников. С севера на юг от острова еще в XIX веке образовалась отмель, которая в середине века была искусственно досыпана. Образовалась перемычка, соединившая остров с «большой» землей. Это тихий, малоприметный и спокойный уголок Краснодарского края. Но он оказал самое непосредственное влияние на ход истории Кубанского казачества.
222 года назад именно здесь, вдали от больших городов и шумных дорог был образован первый на Кубани Черноморский монастырь, получивший название Екатерино-Лебяжская Николаевская пустынь — по имени ангела-хранителя Императрицы Екатерины II и в память Межигорского Николаевского монастыря. Преосвященный Иов (управлял Екатеринославской епархией в 1793-96 гг.) рекомендовал арх. Феофану — первому наместнику, устав и устройство монастыря по образцу прп. Паисия Величковского, принесенного им из Афона. Преосвященный Иов был сторонником и продолжателем Афонской школы, включавшей в себя строгость и точность в исполнении служб по церковному чину, заботливость о бедных, сиротах, незлобие и простоту.
Пустынь возникла на пустом месте, где кроме зарослей камыша и нетронутой островной земли ничего не было. Пустынные насельники: один иеромонах и иеродиакон, да двадцать послушников из казаков вместе с настоятелем, построили первые строения – соломенные шалаши, ставшие их первым убежищем. Архимандрит Феофан, с огромным усердием принялся за устройство пустыни, при этом исколесив на бричке не один десяток верст. Первые постройки были из бревен, досок и камыша, обмазывались глиной, крыши крылись камышом и сосновой шелевкой. Строительство велось с большими трудностями. На Лебяжьем острове строительного материала не было, его возили из Ейска, Ростова и из разных мест Черномории.
В повседневном тяжелом труде вновь устраиваемой обители не забывалось о главном предназначении – исполнении молитвенных правил по уставу пустынных общежительных монастырей. Это касалось, прежде всего, Богослужения. Беспрекословно соблюдалось соборное правило. Братия читали святоотеческую литературу и Священное писание, доставленные вместе с ризницей упраздненного Киево-Межигорского Преображенского монастыря Антоном Андреевичем Головатым.
В бытность настоятелем архимандрита Товии о монастыре узнали не только в Черномории, но и далеко за ее пределами. К началу XIX века значительно увеличилось население Черномории. В основном, это были православные люди. Для исполнения церковных треб не хватало приходских священников. С некоторыми монахами арх. Товия разъезжал по разным землям Черноморского казачьего войска, исполняя церковные требы для населения. Читал священное писание и творения святоотеческой литературы, приобщал к православию иноверных и сектантов, проповедуя Святое Евангелие.
С учреждением монастыря возникла и школа, которая просуществовала вплоть до 1917 года. Она была единственным просветительским учреждением не только для Черномории, но и для всей Кавказской епархии. В школу приглашались учителя из разных уголков России. Кроме обычных для того времени школьных предметов, преподавались и специальные науки. Херсонский губернатор Дюк де Ришелье командировал в школу «ученика крымских виноградных садов» Андрея Шелимова для преподавания искусств виноградарского дела. Он пробыл при пустыни с 1809 по 1815 гг.
Именно в это время в начале XIX на Святой горе Афон разразились страшные события. Русские монахи поддержали греков в их освободительном движении против Турции. На что турки ответили притеснения «русских» обителей. Русские насельники были вынуждены покинуть Святую гору, и разъехаться по разным монастырям Молдавии и России.
Прп. Паисий Величковский, в то время на Афоне, снискал уважение среди окружающих. К нему стали стекаться близкие по духу насельники. Рукоположение прп. Паисия настоятелем состоялось в 1758 году, тогда ему было 35 лет. Монашествующие перебрались в Ильинский скит и образовали небольшую общину из 15 человек. Слух об этом распространился по всему Афону. Скит имел особое благоустройство, братия отличалась скромностью, благоговением, тихим чтением и пением Священного писания, воздержанностью к окружающим и к самим себе. В свободное от богослужения время братия занималась рукоделием. Старец Паисий выказывал отеческое милосердие к своим духовным детям.
Как считают исследователи, прп. Паисий ввел в жизнь Ильинского скита практику «умного делания». Изучая святоотеческую литературу, он пришел к выводу, что славянские рукописи разного времени содержат неточности по сравнению с греческими.
Уже после переселения в Молдавию прп. Паисий описал молдавскому митрополиту жизнь монашествующих на Афоне в Ильинском ските и устав братства. Устав, написанный старцем Паисием был очень суров и требователен к монашествующей братии, именно он лег в основу уставов многих общежительных монастырей России.
Ильинский скит многие считали малороссийской обителью. Запорожцы и Черноморцы, а также жители южных губерний России выступали ктиторами и благодетелями монастыря. Русские, в том числе и казаки часто приезжали на Афон и останавливались в Ильинской обители помолиться и приобщиться к Святым Тайнам, да так потом и оставались постригаясь в монахи.
После случившихся притеснений русских монахов на Афоне, насельники скита Пророка Илии приняли решение выехать в Россию. Настоятель скита иеромонах Герасим, испросив разрешение Солунского консула отправил иеромонахов Парфения и Иоанна и монахов Галактиона и Дамиана с лучшей частью монастырской ризницы и церковными сосудами через море в город Триесты. Далее путь лежал через Кишинев в Черноморию в Екатерино-Лебяжскую Николаевскую Пустынь. Монахов Афонского Ильинского скита с нашим монастырем связывало многое, в том числе и тот факт, что там находился один из ктиторов, схимонах Иоанн (бывший подполковник Чернышев). Поэтому лучшего места для сохранности скитского имущества нельзя было и придумать. Не один год продолжалось опасное странствие в далекую Черноморию. В то время как оставшиеся на Афоне монахи, страдавшие от притеснений турок и голода умерли, а от Ильинского скита остались только обожженные стены.
о.Парфений и о. Дамиан с пятью опечатанными сундуками претерпев множество лишений и утрат, в целости доставили в Екатерино-Лебяжскую пустынь ризницу и священную утварь Пророка-Ильинской обители.
Схимонах Парфений прибыл в Черноморскую пустынь в 1824 году. Ему было 62 года. Родом он был из Херсонской губернии. Спутник о. Парфения монах Дамиан был из казаков Черноморского войска. Родом из Васюринского куреня. По станичной переписи значился как Демьян Перевал. По своему желанию и с разрешения Войскового правительства в 1803 году поступил в Пророко-Ильинский монастырь на послушание, которое проходил в подвиге и усердии. В 1806 году настоятелем Афанасием пострижен в монахи. В 1821 году принял схиму.
Пять лет пробыли монахи Ильинского скита на Лебяжском острове. После установления спокойствия на Афоне, по указу Святейшего Синода они отбыли в Грецию. Был преодолен длинный и трудный путь, длившийся не один год, через многие страны на Афон. Множество опасностей выпало на их долю. Но главное было выполнено. Священные для монахов Церковные вещи и ризница, сохранены и возвращены в обитель, на месте которой остались одни стены. о.Парфению и о.Дамиану пришлось заново воссоздавать то, что было утрачено.
Велико было значение пребывания афонских монашествующих в Черномории. Монахи Екатерино-Лебяжской Николаевской пустыни стали больше времени уделять молитвам и чтению святоотеческой и Богослужебной литературы, как это было принято было делать на Афоне.
Монашествующие пустыни пользовались особым уважением. В частности архимандрит Дионисий был одним из членов Ставропольской Духовной консистории. Он участвовал в заложении первого камня на месте будущей Марие-Магдалиновской пустыни. Архимандрита Нила чтили «за пример древнего подвижничества» и за «усердную молитву». Иеродиакона Кирилла уважали за подвиг иноческой жизни и «за глубокую и пламенную любовь к Богу». Иеромонаха Иону за усердие и щедрость. Насельники имели награды от Священного Синода. Таких примеров можно привести великое множество.
В монастырь приезжали и люди, ищущие покаяния, и желающие «прикоснуться» к святым местам черноморского монастыря. Некоторые казаки, побывав раз в пустыни, так и остались здесь навсегда.
В начале ХХ в. Черноморская мужская Екатерино-Лебяжская Николаевская пустынь стала большим и красивым монастырем. Вся пустынь была огорожена забором из жженого кирпича с четырьмя башнями и четырьмя воротами. К ограде примыкали три церкви: каменная соборная Святителя Николая, теплая каменная при настоятельских покоях и во имя святой Великомученицы Екатерины. При последней церкви находилась монастырская больница. Недалеко от центральных ворот выстроена каменная колокольня, в которой имелось 12 колоколов, самый тяжелый 5 с половиной тонн. Чуть дальше колокольни братская трапезная из жженого кирпича крытая железом, просфорня с подвалом и три корпуса с братскими келиями. Для приезжих в ограде был устроен гостиный дом. За оградой монастыря расположилась школа, в которой обучались бесплатно дети казаков. Ближе к лиману – столярные мастерские, конюшенный двор, обнесенный каменной оградой и три дома для богомольцев.
Пустынь владела двумя турбинными мельницами в станицах Переяславской и Староминской, двумя рыболовными заводами на Долгой косе Азовского моря и на Брыньковском лимане. Имела три подворья: в станице Каневской, в г. Екатеринодаре – 3060 кв. саженей (6600кв.м.) и за г. Екатеринодаром небольшой дом с садом (2 десятины земли) -3га.
В 2016 г. исполняется 222 года с момента образования первого на Кубани мужского Черноморского монастыря. Его жизнь оборвалось в 1917-м. К сожалению, храмы и церкви, уже давно разобраны по кирпичикам. Имущество национализировано или разграблено еще в 20-е годы ХХ столетия. На Лебяжьем острове уже не осталось ничего, чтобы напоминало бы о его истории, кроме нескольких второстепенных монастырских построек. Монашествующие были репрессированы, часть бежала, часть была отправлена на принудительные работы. Только в 2011г, Божией милостью, Лебяжья Пустынь начала восстанавливаться. Мы надеемся, что с Божией помощью, монастырь поднимется снова и восстановятся наши духовные связи со Святой Горой Афон.
3204
